90 процентов детей в детских домах сегодня — это не малыши, которых успешно усыновляют и берут в приемные семьи. Это подростки 12 лет и старше, сестры и братья, которых нельзя разлучить, дети со сложными заболеваниями. Приемными родителями для таких детей становятся, как правило, люди опытные, так называемые ресурсные семьи. Но и им порой бывает нелегко. Какие трудности поджидают приемную семью при появлении в ней подростка и как они решаются?
Семья Юлии и Артема Ставровых-Скрипник. Фото Владимира Ивлева
Автобус знакомства: откуда берутся дети
Юлия Ставрова-Скрипник — мама семерых детей, пятеро из них приемные. Когда в семье уже было четверо детей — двое кровных сыновей и две приемные дочери, случился очередной «приход»: это произошло после путешествия в Казань, необычной поездки, организованной фондом «Арифметика добра».
Там Юлия встретила Федю — своего сына. Это была странная знаковая встреча: в семье Юли и Артема слово «Федя» было паролем. И вдруг — вот и он, не слово, а ребенок! Так внезапно после поездки в семье стало одним ребенком больше, а потом почти сразу вслед за 12-летним Федором пришли 15-летняя Наташа и 17-летний Ваня. Все они слабослышащие дети из одного детского дома.
Юля признается, что адаптация приемной семьи — непростая вещь, и кризисные ситуации случаются до сих пор. У Ставровых-Скрипник была и другая задача: ведь нужно было как-то организовать взаимодействие слышащих и слабослышащих членов семьи.
«Мы до сих пор все учимся понимать и любить друг друга, — говорит Юлия Ставрова-Скрипник, — Но я знаю одно: семья нужна каждому ребенку. Без заботы, поддержки и понимания, без нас наши дети сейчас жили и развивались бы совсем иначе. Семья дает опору».
Семья Ставровых-Скрипник
Сейчас Артем и Юлия строят большой дом на собственной земле: так они рассчитывают обеспечить большой семье соответствующее жизненное пространство, а еще — дать подрастающим детям возможность трудиться. Юлия давно руководит Монтессори-центром и считает, что собственная ферма — идеальный вариант.
Зачем подростку семья?
Наталия Володина — очень опытная мама: вырастила троих сыновей, а теперь в семье есть еще и две дочки! Машеньке 5 лет, а Саше скоро 18. Когда в семью приходит подросток — это вдвойне сложная задача и для родителей, и для самого ребенка: обе стороны понимают, что между ними нет кровной связи, но постепенно вырастает понимание, душевный контакт и любовь.
«Дети, приходящие в приемные семьи из детских домов, имели перед собой иные модели семьи, и усвоили, что хороших семей нет. Саша, придя в нашу семью, тоже сначала совсем иначе представляла себе семейные взаимоотношения, — рассказывает Наталия. — В ней жило огромное недоверие к семье как таковой — потому что такой был ее опыт. Для нее семья была тем местом, которое угрожает, где нужно с кем-то бороться, от кого-то прятаться.
А что она слышала от тех ребят, которых возвращали назад из приемных семей в систему? Это тоже был негативный опыт, дети оказывались „не оправдавшими чьих-то ожиданий“, и это снова подтверждало ее представления: нет хорошей семьи, да и любви нет.
Семья Володиных. Фото предоставлено сайтом Правмир.ру
Нам большого труда стоило просто завоевать доверие Саши, — продолжает Наталья. — Специально мы, наверное, ничего не делали, просто были настоящей дружной семьей, какой мы были всегда, и она окунулась в атмосферу заботы, тепла, доверия. Саша позже призналась: она просто не знала, что семья — это хорошо.
Скоро Саше исполнится 18 лет, когда-то она начнет жить самостоятельной жизнью, но теперь у нее есть мы, наша поддержка, а главное — понимание, что такое настоящая семья, и как правильно строить свою жизнь и свои взаимоотношения с людьми, с близкими.
Для меня результатом моих усилий станет то, что у моих приемных детей появятся свои семьи, — говорит Наталия. — Для меня это будет показателем того, что все, что мы сделали, мы сделали не напрасно. Потому у детей, вышедших из детского дома и не имевших семьи, шансов создать свои семьи очень мало. У них нет перед глазами правильного примера, они не знают модели, которую стоит воспроизвести в своей взрослой жизни».
Приемная мама инопланетянина
«Адаптация была не у Леши, а у нас», — смеется Надежда Ярихметова. Скоро год, как в семье Надежды и Руслана появился мальчик, словно сошедший с другой планеты. Лешку многие зовут инопланетянином — настолько необычна его внешность. Надежда рассказывает, что сотрудники детского дома даже пытались ее отговорить. Ведь за 12 лет никто не решился взять в семью этого ребенка, от которого еще с рождения отказалась родная мама.
Надежда Ярихметова с сыновьями
Но Надежда оказалась не робкого десятка. У нее мощная сила воли и добрейшее сердце. Да и опыт немалый: у Надежды четверо кровных детей, 11-летний Женя, 7-летняя Катя и 5-летний Вася, а старшая дочь Яна уже живет самостоятельной жизнью.
Леше сделано несколько операций, он упорно занимается в логопедическом центре, учась говорить, и впереди еще большие планы по лечению и реабилитации. Надежда вспоминает, как Леша впервые назвал ее мамой: учась складывать карточки-пиктограммы, собрал слово «мама». «Сейчас Леша уже начал читать — не вслух, про себя. Знает, как пишутся все наши имена. И может сложить из карточек простые фразы», — рассказывает Надежда.
С бытовыми задачами Леша справляется на ура. Очень любит порядок. Ругает домашних, которые ленятся убраться — и сам берет тряпку и ведро и идет мыть полы. Любит готовить. А еще любит делать массаж. У Алеши прекрасная интуиция, он хорошо чувствует людей. Недавно, вспоминает Надежда, Леша массировал ей ногу и заметил, что ей нужно полечить ее. А потом Надежда отправилась к врачу, и тот подтвердил все то, что говорил своей приемной маме мальчик.
Дети приняли Лешу, а больше всего его полюбил младший Вася. Самое большое желание мальчика, которое он загадывает при любом удобном случае, — «чтобы Леша стал красивый!».
Семья Надежды Ярихметовой
«Леша меняется. Раньше мы постоянно должны были быть рядом — я или моя старшая дочь. Мы были гарантом того, что вечером он вернется домой. Он боялся, что его вернут в интернат, — рассказывает Надежда. — Сейчас в Леше больше доверия — он уже не боится отправиться на занятия самостоятельно. Но все равно ждет подтверждения — вернется ли он вечером домой? Внутренний страх пока остается. Жестами он спрашивает нас: «Я потом домой?». «Конечно, домой!».
Раньше Надежда очень боялась за будущее Алеши. Теперь уже нет такого страха. Леша уже спрашивает: «Когда я буду большим?». И у родителей есть уверенность, что самостоятельно он жить сможет, хотя ему еще предстоит многому учиться. «Главное, чтобы его принимали окружающие», — замечает Надежда. Раньше Леша прятал свою необычную внешность за очками и кепкой, а сейчас уже отказывается от маскировки — сам хочет быть открытым для окружающих, хочет, чтобы общество принимало его.
Кстати, семья не остановилась на достигнутом. Сейчас Надежда опекает 18-летнюю Эльвиру, воспитанницу детского дома. А еще приняла под крыло 15-летнего Егора, который жил с бабушкой, но та умерла, и мальчик остался один. Любви хватит на всех, говорит Надежда.
«Передышек не будет: это уже навсегда»
В семье Галии и Алексея Бубновых — 13 детей, из них 3 кровных, 1 удочеренная и 9 приемных. Это очень ресурсные родители, как сейчас принято говорить об опытных приемных папах и мамах.
Галия долгое время работала в детском доме и знает ситуацию в сфере социального сиротства изнутри. В какой-то момент пришло осознанное решение: дети должны жить в семье, силы и возможности помочь им есть, значит, пора открыть свой дом для этих ребят.
Важно, что это было общее решение семьи: дети Галии хорошо знали суть маминой работы, часто бывали в детском доме и даже помогали маме печь пироги для живущих там детей, всегда были готовы помочь. А Алексей впоследствии даже оставил свой бизнес, решив, что миссия папы — гораздо важнее. И, по словам Алексея, не жалеет: «Теперь я всегда дома, с супругой и детьми, и, хоть нас и много, как ни странно, освободилось много времени для разных дел, для того, чтобы проводить время вместе».
Семья Бубновых
В семье Алексея и Галии — дети с особенностями здоровья, в том числе с синдромом Дауна. По рассказам Галии, ребенок, приходящий в семью из детского дома, меняется буквально на глазах. «Например, наша Соня, у которой синдром Дауна, сначала вообще не издавала звуков. Она не знала, как пользоваться своим голосом. И постепенно мы все вместе учили ее этому». Дети, говорит Галия, часто не знают, для чего нужно обняться, что такое забота, — и только в семье они узнают ценность родительской любви или заботы братьев и сестер.
«Надо помнить, что особенные дети на 200 процентов с нами. Вы не отправите их в лагерь, у вас не будет передышек, — говорит Галия. — И надо осознавать, что это уже навсегда».
Кто поможет приемной семье
Галия Бубнова напоминает, что часто родители устают и порой доходят до эмоционального выгорания и отчаяния. «Самым трудным в приемном родительстве, думаю, для нас была наша адаптация. А адаптация родителей — зверь пострашнее адаптации детей, об этом просто очень мало говорят, — рассказывает Галия Бубнова. — Нас с мужем „накрыло“ где-то на шестом или седьмом ребенке. Тогда мы взяли брата и сестру 3 лет, у них были проблемы с психикой.
Было очень тяжело. Причем мы оба скрывали это друг от друга, боясь признаться. И когда мы, наконец, высказались, нам стало легче. Мы позволили себе эти чувства и переживания, ведь мы же живые люди. И нас отпустило. Мы же не можем предвидеть свою реакцию на события. Надо помнить, что следующий приемный ребенок — это каждый раз заново. Даже опыт может оказаться непригодным в какой-то новой ситуации. В таком случае нужно уже будет работать над собой и обращаться к помогающим специалистам, к психологам».
Кроме специалистов стоит обращаться и к поддержке уже состоявшихся приемных родителей, советует Галия. «Мы и сами, прежде чем взять детей с синдромом Дауна, ездили в семьи с такими детьми и смотрели, как они живут. Теперь точно так же к нам приезжают будущие приемные мамы и папы: смотрят, как организован наш быт, как проходит социализация ребенка, чем мы с ними занимаемся».
Все семьи, о которых мы рассказали сегодня, — члены клуба «Азбука приемной семьи» благотворительного фонда «Арифметика добра». Клуб объединяет уже более тысячи семей и распространяет свою практику на регионы.
Приемные родители крайне нуждаются в поддержке и грамотном сопровождении. И если от органов опеки пока этого ждать не приходится, руку помощи протягивают подобные сообщества. Как отмечает руководитель клуба и приемная мама Диана Машкова, благодаря работе клуба и психологов фонда удалось избежать возвратов детей в детские дома, вывести несколько семей из острых кризисных ситуаций.
Источник: 7ya.ru
